Как получилось, что за месяц до старта сезона Формулы-1 перспективы Виталия Петрова становятся все менее радужными?
Петров активно участвовал в гостевых и зрительских программах, но пока это не облегчило поиск спонсоров
Кольцо начало сжиматься стремительно. Сначала команда HRT объявила о подписании контракта с Нараином Картикеяном. Потом Гиедо Ван дер Гарде стал третьим пилотом Катерхэма... И вот свободных мест для Виталия Петрова в F1 фактически не осталось. Впрочем, менеджер российского пилота Оксана Косаченко утверждает, что у нее есть готовый контакт, а дело только за спонсорами. Так это или нет, давайте вернемся на два года назад и попытаемся понять, почему все произошло именно так.
Появление первого русского гонщика в Формуле-1 в 2010 году тоже было внезапным: контракт явно подписывали в спешке. На презентации команды Renault F1 Петров стоял в комбинезоне без вышитой фамилии. Перед появлением на арене «большого цирка» выборжанин несколько лет отъездил в GP2, где его единственной спонсорской наклейкой была гордая надпись Russia на заднем антикрыле. Но если на юниорские «формулы» хватало частных инвестиций, то для следующего шага их явно было мало. Говорят, менеджер гонщика Оксана Косаченко зимой 2010 года побывала практически у всех грандов российского бизнеса. Как показало дальнейшее, в спонсорстве ее подопечного ей все отказали.
Свои первые шаги в Формуле-1 Петров сделал столь стремительно, что ему даже не успели вышить фамилию на комбинезоне
Но оказавшись в шаге от F1, Петров и Ко все-таки смогли добиться своего и устроить отличное шоу: встреча с Путиным, неожиданная поддержка окологосударственного бизнеса... Только матрешек не было. Словно помогло провидение, и Виталия поддержала сама Россия. Точных финансовых данных, к сожалению, нет, но будет справедливо предположить, что большинство денег тогда дала компания Ростехнологии, а часть Петров получил в виде каких-то уступок, которое российское правительство могло сделать для компании Renault — французы тогда активно начинали процесс интеграции с АвтоВАЗом.
Прошел год. Петров не вылетел из Формулы-1, несмотря на средний дебютный сезон и вскоре смог добиться первого крупного успеха. Интерес к российским деньгам и перспективам рынка дали ему второй шанс. Весна 2011 года прошла без разговоров о необходимости финансовых вливаний, и Виталий мог спокойно работать. Почему осенью Петрова «попросили» из Lotus Renault GP? Отбросим так любимые болельщиками теории заговора. Скорее всего, суровая правда в том, что через Петрова не материализовались многие миллионы евро российского бизнеса, о которых так мечтали в чемпионате мира. А роль лидера команды Петрову не подошла — и гонщиком «на зарплате» ему пока не стать. Но сейчас мы испытываем дежа вю по 2010 году: разговоры о якобы имеющихся новых контрактах на фоне срочного поиска спонсоров...
У Петрова остался единственный шанс остаться в Формуле-1 в этом году, не потеряв лица: перекупить место Ярно Трулли в команде Caterham. Остальные места либо прочно заняты, либо не интересуют российских управляющих, если говорить о «конюшнях» Marussia F1 и HRT. Скорее всего, в Катерхаме, каким бы слабым он ни был, Петрову огромных скидок не дадут, понимая дефицит свободных мест в чемпионате. Учитывая, что неустойку за расторжение контракта с Трулли тоже придется платить из денег Петрова, итоговая сумма будет не сильно меньше той, которую он платил за место в Renault, ныне Лотусе. Но денег пока нет.
А где их брать? Потенциальная аудитория Формулы-1 в России вроде бы огромна, нас 143 миллиона! Полно компаний с огромными прибылями. Однако не все так радужно. Если задуматься, из аудитории в 143 миллиона стоит рассматривать лишь от силы 50 миллионов. Куда делась еще сотня? Осталась жить в деревнях и мрачных городах с населением несколько десятков тысяч человек, или с трудом сводить концы с концами на зарплату уровня прожиточного минимума. Минус дети и пенсионеры. Да, они тоже смотрят телевизор. Но потому и получается, что если Формулу-1 у нас смотрит около 4 миллиона человек, но осознанно это делают в лучшем случае 2—3 миллиона.
Если брать «проходные» этапы, то получается совсем печальная картина. Гран При Бразилии 2011 посмотрело меньше миллиона человек, из которых большая часть была из Москвы. Для сравнения, в Великобритании эту гонку смотрели почти 5 миллионов. Решающие гонки на Туманном Альбионе вообще собирают около десяти процентов населения — под 7 миллионов телезрителей! Казалось бы, 2—3 миллиона — не такая уж большая разница. Но за год набегает...
А кому из российских компаний может быть интересна реклама, поданная через Формулу-1? Если основываться на том, что до этого наших соотечественников интересовали короткие контракты на пару лет, надо искать очень богатую компанию, которая сможет выкинуть на ветер 10—15 миллионов евро. Сразу отбросим из списка тех, кто зарабатывает на натуральных ресурсах — газ, нефть, металлы, уголь. Их товар и так отлично продается, а реклама для них — скорее способ покрасоваться. Отбросим мелкий бизнес, сельское хозяйство, транспортников... Остается производственный сектор, телекоммуникации, банки — часть рынка, направленная на конечного покупателя.
Но Формула-1 — прежде всего глобальный инструмент, при помощи которого можно захватить аудиторию всего мира. Вы можете назвать российский продукт, который востребован за рубежом? Кроме газа, нефти, металлов и угля. Наш несчастный производственный сектор ориентирован только на внутренний рынок, а значит, его реклама, размещенная в мировом автоспорте, на деле найдет своего потребителя только в России! Отдача от нее будет куда меньше, чем от прямой рекламы...
В принципе, даже это не исключает потенциального интереса. Кто-то может использовать F1 как платформу для изменения имиджа своего бренда, чтобы придать ему образ молодежного и стремительного. Но все предыдущие вливания российских денег в мир больших призов оставались именно вливаниями. Российские компании не умеют или не хотят извлекать максимум из спонсорских сделок. Вспомните МТС, Мегафон, Газпром, пул спонсоров Виталия Петрова. Где использование образа в рекламных компания? Нету! Даже в корпоративном журнале компании Сибур за весь 2011 год был только один материал про Виталия Петрова, большая часть которого была посвящена… Михаилу Алешину!
Да и командам всегда интереснее спонсор, который будет с радостью «играть» в Формулу-1, нежели просто платить деньги. Активно продвигая себя, он будет привлекать новую аудиторию, и делать многое другое, что косвенно полезно для команды.
Иностранцам проще — на них работает общность Евросоюза. Та же телекоммуникационная компания Vodafone или банк Santander представлены по всей Европе. Если что-то не сработает в Испании, то может выстрелить в Англии. А российским миллионам пока не нужна маркетинговая платформа королевских гонок. Из потенциальных тысяч компании-спонсоров идти в F1 решаются только некрупные, и тех единицы — вроде фирмы Касперского, у которого отлично получается совмещать личный интерес к гонкам и правильный бизнес-подход. В F1 всего 20—30 компаний, которые тратят за год больше 10 миллионов евро.
Лаборатория Касперского — приятное исключение из правил. Для нее участие в Формуле-1 — часть бизнес-стратегии
Но и однозначно утверждать, что русским не нужна Формула-1, неверно. Несколько лет назад несколько наших компаний в разное время серьезно рассматривали вопрос покупки команды F1. Конечно, одного из аутсайдеров. Но проработка была серьезной — план, независимые экспертные оценки проекта... Сгубило дело то, что тогда в Формуле-1 еще не был подписан Договор об ограничении ресурсов, и бюджеты команд были много выше нынешних. К сожалению, я не могу упомянуть, какие именно российские компании метили в F1, но один из планов превращения команды в добротного середняка с редкими подиумами предполагал потратить за несколько лет миллиард евро.
Отчаиваться не надо. Рост интереса к Формуле-1 это эволюционный процесс. Так, за два года в России появились новая генерация болельщиков, которая открыла для себя мир автогонок. Некоторых интересует именно Петров, и для них текущая ситуация — личная драма. Они шлют письма в правительство, пишут в твиттере Путину и Медведеву. Три года назад было сложно представить, что такое вообще возможно. Через два года в Сочи должно пройти первое Гран При России, и это даст очередной виток эволюции.
Гонщик из Выборга в любом случае уже вписал свое имя в историю. Но болельщикам Петрова надо помнить, что первые представители негоночных стран редко становятся чемпионами. Кто сейчас вспомнит первого финна Лео Киннунена, австралийца Тони Гейза, первых испанцев... Да что там первых: те же Адриан Кампос и Луис Перес-Сала стали известны широкой публике только после возвращения в околоформульный мир.
Конечно, без Виталия Петрова эволюция Формулы-1 в России замедлится. Но этот процесс, к счастью, уже не остановить. Через несколько лет до Формулы-1 дорастут молодые гонщики, которые сейчас где-то в середине пути. Если не получится у Петрова, то обязательно получится у них.
Некоторые болельщики ездили уже исключительно «на Петрова», но пока российский флаг терялся на фоне пестрых трибун
Ну Петров вродеж как может хорошо ехать. Разве многие пилоты занимали хоть раз 3 место. Думаю это уже показать,што Петрв смог добится такова результаты. Мне честно говоря жаль,што ево не будит. Мне кажется если щас Петров в этом сезоне не вернётся в формулу то он уже невернётся никогда. Кстати Макс,а о Кубице што-то слышно?
